Я нашёл-таки этот журнал — весь в пыли, но целый:

Забраться с ногами на старый диван
В ночную, забытую временем пору,
Чтоб месяц полночный меня одевал
В свои, непонятные людям узоры.

Чтоб звери и птицы на темной стене,
На пыльном, поблекшем уже гобелене,
Как умные дети, ласкались ко мне,
Доверчиво терлись во мгле о колени.

Чтоб в печке огонь золотой не погас,
И звонкие искры стучались о дверцы,
И чтоб отбивало таинственный час
Старинных часов беспокойное сердце.

Чтоб серый рассвет задремал за окном,
Чтоб в дверь мою робко, легко постучали,
И чтобы мы думали все об одном,
И все у нас шло, как когда-то вначале.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
На небе желтеет полоска зари,
И звери опять на стене безучастны.
Как белые ландыши, спят фонари
На тайных тропинках грядущего счастья.
______________________________

А вот еще бонусом то, что мне нравится даже больше, чем предыдущее:

Товарищ кассир, дайте мне билет
В жаркие пыльные ночи Новосоленовска, в котлован,
Туда, где бетонщики укладывают бетон в тяжелое, ладное тело плотины.
Или нет. Лучше дайте билет в совхоз "Тимирязевский", на целину.

В землянки "Копай-городка", в бураны и вьюги,
Стоящие смерчем вокруг самого первого колышка в голой степи,
К смуглым, теплым буртам целинной пшеницы, к юбкам девичим,
Развеваемым ветром, — ветер их поднимал парашютами наизнанку
И окутывал девушек с головою.
Кто не знает целинного ветра, пускай посмеется,
Тот, кто жил в Казахстане, тому не до смеха.

Товарищ кассир, нет, пожалуй, не надо туда! Лучше дайте билет
В январский военный Можайск, мимо братских могил, мимо трупов
И мимо длиннейших колонн пленных немцев,
Назад, в мою молодость, в ледяные сугробы под Рузой…

Нет, лучше всего, товарищ кассир, — в зеленые травы весны,
В цветы земляники, в заплывшие половодьем степные овраги,
Туда, где грачи надрываются на рассвете,
Где молод отец, молода моя мать, и сама я ребенок,
Где все начинается песней, и счастьем, и солнцем, и светлой улыбкой.

Журнал "Молодая гвардия" 1977, №10